2017-7-14 13:13 |
Когда уходят из жизни люди, казавшиеся бессмертными, многое из того, что было ими сделано, сказано, обретает новый масштаб и новое звучание. В минувшую субботу на Комаровском кладбище похоронили Даниила Гранина, замечательного писателя, фронтовика, почетного гражданина Петербурга, скончавшегося 4 июля в возрасте 98 лет.
Когда уходят из жизни люди, казавшиеся бессмертными, многое из того, что было ими сделано, сказано, обретает новый масштаб и новое звучание. В минувшую субботу на Комаровском кладбище похоронили Даниила Гранина, замечательного писателя, фронтовика, почетного гражданина Петербурга, скончавшегося 4 июля в возрасте 98 лет.
В эти дни о значении личности Гранина для отечественной литературы и культуры, и шире –; для общественной жизни, нашего самосознания, было много сказано и написано. Классик русской литературы, книгами которого зачитывалось не одно поколение, человек совести, символ порядочности, особой петербургской интеллигентности –; это все о нем. А мы решили вспомнить Даниила Александровича в несколько иной плоскости - рассказать о том, как он был связан с нашим городом.
Притяжение электричества
Возможно, читатели со стажем помнят, как двадцать лет назад в «Выборгских ведомостях» было опубликовано большое интервью Даниила Гранина под заголовком «Лаборатория». Название было неслучайным: темой состоявшейся в октябре 1997 года на даче писателя в Комарове беседы с ним внештатного автора газеты Марины Вальцифер стало не столько его творчество, сколько предшествующая литературной карьере страница биографии. Как известно, Гранин, а точнее, Даниил Герман, в предвоенном сороковом году окончил электротехнический факультет Ленинградского политехнического института и готовился посвятить себя инженерному делу в этой престижной и увлекательной по тем временам сфере. Именно она и стала содержанием его первого романа «Искатели», увидевшего свет в 1954 году.
Действие романа происходит в электролаборатории «Ленэнерго», в которой будущему писателю довелось проходить преддипломную практику. Вот что говорил он об этом периоде в том давнем интервью «ВВ»: «Это была работа с Павлом Порфирьевичем Острым, который был безумно увлечен созданием регулятора частоты. И я тоже загорелся, увлекся этим делом. Мы работали в здании «Ленэнерго», там была небольшая лаборатория, очень бедная, кстати. Я был как бы на подхвате –; включал, выключал, снимал бесконечные показания приборов. Но до конца я эту работу не довел –; мне надо было сдавать дипломный проект. После защиты диплома меня направили на Кировский завод, а там вскоре и война началась. Но эта лабораторная работа осталась для меня образцом научно-технического подхода к проблеме. Это была настоящая школа –; понять изнутри технологию экспериментального исследования…»
Как узнаваемо место действия «Искателей» - лаборатория «Ленэнерго», так узнаваем и главный герой романа, Андрей Лобанов, которому автор передал не только свою тогдашнюю увлеченность романтикой научно-инженерного поиска, но и факты собственной военной биографии: «Андрей, как всякий фронтовик, с охотой вспоминал о том, как мерз в окопах на Ленинградском фронте, как брал замок Геринга, как прорывался на танке через горящий мост…»
Операция в Восточной Пруссии, в которой в октябре 44-го участвовал будущий писатель, стала для него концом войны. Вскоре его отозвали из армии –; мобилизовывали энергетиков. «И на меня тяжеленная работа навалилась. Меня поставили начальником кабельной сети, а городское хозяйство было все разрушено после бомбежек и обстрелов –; и трансформаторные подстанции, и кабели, и щиты –; все было в ужасном состоянии. И все это надо было восстанавливать. Город был парализован без электроэнергии. Работая в «Ленэнерго», я занимался и научной работой, в том числе созданием локатора –; прибора для дистанционного определения повреждений в кабельных сетях. И роман «Искатели» писал тогда же».
Рассказывая о книге, Гранин говорит и о себе: «Наука, техника –; это был вариант моей несостоявшейся жизни. В то время это были особые люди, это была романтика интеллектуального творчества, направленного на то, чтобы изменить мир сегодня, сейчас...»
В интервью Даниил Александрович упоминает командировки на Карельский перешеек: «Мне довелось работать на 2-й ГЭС, бывал на гидрокаскаде №1 –; это гидростанции на Вуоксе. Там, под Выборгом, очень красивые места. Я туда ездил, помнится, в послевоенные годы на 10-ю ГЭС, это в Лесогорском...»
Библиотека просто потрясла
В Выборге он впервые побывал сразу после финской войны: «Как только Карельский перешеек был присоединен, мы с ребятами поехали посмотреть, что это такое: Терийоки, Келломяки… Очень было все интересно: построечки, деревянные станции. На берегах озер были купальни, а сами озера не были беспризорными, как сейчас. У каждого озера был смотритель. И еще меня очень заинтересовала система затворов, которой были оснащены озера: зимой немного воды спускалось, чтобы лед ломался и рыба могла дышать. Вокруг некоторых озер были обводные каналы… Выборг был подразрушен, и меня он поразил отсутствием населения. Финны все ушли, а русских еще не было. Я имею в виду гражданских людей. Лишь военные, какие-то штатские, которые приезжали что-то конфисковывать, что-то увозить. В общем, была неразбериха… А в Выборге меня потрясла библиотека Аалто. Я ведь петербуржец, архитектурой меня не удивишь. Но библиотека в Выборге! Я за границей не был еще тогда, и меня поразила прелесть, красота и совершенство этого здания. Шедевр. Еще, конечно, замок. Запомнилась архитектура строений в небольших поселках –; башенки, шпили. И эти дома отличались высокой культурой дерева, деревянной отделки…»
Вот такое первое впечатление об отвоеванном у финнов Выборге и его окрестностях оставил Даниил Александрович в том интервью двадцатилетней давности. Потом, конечно, он бывал в нашем городе не раз, и уже не по делам энергетики. Например, в 2000 году провел здесь неделю, с 12 по 19 августа, работая в жюри кинофестиваля «Окно в Европу». Вместе с ним в тот год произведения кинематографистов оценивали Кирилл Лавров, Александр Миндадзе, Лев Аннинский.
Продолжил дело Лихачева
А в 2006 году Даниил Гранин, о котором говорили, что он стал духовным наследником Дмитрия Лихачева, выступил с публичным призывом заняться восстановлением уникального парка Монрепо. Это был год столетнего юбилея академика, и Гранин призывал к тому, чтобы юбилейный год был отмечен не только конгрессом и изданием книг Лихачева, но и реальным делом, и таким делом может стать возрождение парка Монрепо, красотой которого, Дмитрий Сергеевич всегда восхищался. Как итог –; последовало обращение оргкомитета и Международного благотворительного фонда имени Д.С.Лихачева с ходатайством по этому вопросу к правительству России и администрации Ленинградской области. И вот, через десяток лет, восстановление парка и усадьбы Монрепо, похоже, переходит наконец в практическую плоскость. И в этом наверняка есть лепта петербургского писателя.
Напоследок еще любопытные рассуждения Даниила Гранина из его интервью «Российской газете» 2006 года, связанные с парком Монрепо: «Нет здесь ни аттракционов, ни буфетов и всей этой шелухи, которой засорены наши парки. Взамен нам предлагают чистое любование природой. Такие вещи надо поддерживать. Мы слишком внедрили в свои городские парки дух потребительства, денег, все время хотим приспособить природу под коммерцию. Мы не умеем, как, например, в Японии, прийти и несколько часов сидеть и наслаждаться цветением вишни. Нам это непонятно. А это прелесть ландшафта, прелесть встречи с природой в ее разных видах, разных сезонах. Мы отучаем человека от красоты и поэзии. А ведь это основа культуры - увидеть, почувствовать, понять... Допустим, мы приехали во Флоренцию, бегом-бегом обежали галерею Уффици и прочее, и считаем, что мы окультурились. В том же Монрепо наблюдаю следующую сцену: беседка Нептуна, прибежали люди, построились в центре, сфотографировались. Где вы находитесь, причем здесь Нептун - нет, некогда, бежим фотографироваться в другое место.
Конечно, сложно научить человека понимать природу и искусство. Корни идут от школы, от уроков рисования, биологии, где показывают могущество человека над природой, а не показывается могущество природы, ее тайна. А ведь, казалось бы, гораздо интереснее не расколдовывать мир, а показать его заколдованность...»
К таким выводам пришел в зрелом возрасте писатель, который в молодости вместе со своими героями, напротив, ставил научно-технический прогресс превыше всего…
Подробнее читайте на vyborg-press.ru ...